Акт Шкловской районной комиссии содействия ЧГК по расследованию и установлению злодеяний немецко-фашистских оккупантов, датируемый 18 декабря 1944 г., стал главным обвинительным документом в адрес злодеев, которые творили бесчинства на нашей земле. Каждая строчка этого документа буквально дышит болью и ужасом. И каждая строчка свидетельствует о том, как жертвами нелюдей становились самые беззащитные.

Языком фактов и цифр

Согласно акту, в течение временной оккупации Шклова и Шкловского района немецкие захватчики расстреляли 987 человек, из них 103 ребенка. Было сожжено 112 человек, из них 28 детей.

Жительница Шклова Станислава Петровская рассказывала при опросе «о людоедских действиях гитлеровских бандитов над евреями». В ее рассказе есть такие слова: «Замученных евреев осенью и зимой 1941 года фашисты массово начали истреблять… Озверелые гитлеровцы бросали их в яму и расстреливали. Детям выворачивали руки и ноги и живьем бросали в яму. Плач и стон наполняли окрестности города».

История одной фотографии

В экспозиции районного историко-краеведческого музея, разделе, посвященном геноциду, есть небольшое пожелтевшее фото. На нем двое маленьких деток. Этим детям так и не суждено было стать взрослыми…

О судьбе Дины и Лёника Глушанковых рассказал наш земляк, старейший писатель областного отделения Союза писателей Беларуси Виктор Артемьев, в своих воспоминаниях, опубликованных совсем недавно в 16 выпуске «Могилевского поискового вестника».

«В 30-х годах прошлого века мой дядя, Фёдор Митрофанович Глушанков, женился на еврейке Берте Григорьевне Лейзарович. Жили в Ордати», – пишет Виктор Иванович. В войну Глушанковы остались в деревне. К сожалению, ареста им избежать не удалось. В 1943 году они были расстреляны на окраине Тимоховского леса.

Виктор Артемьев пишет: «После расстрела дяди Фёдора и Берты их дети, 12-летняя маленькая Дина и 9-летний высокий Лёник, перешли жить к нам. Недели через две начальник Горецкой полиции Минин приехал за ними и забрал в Горецкую комендатуру… В Горках детей держали сутки, а потом отпустил… Голодные и усталые, они пошли в Шестаки к тете Просковье Митрофановне, а уж дядя Тимофей Граков на санях привез их в Редишено. Через несколько дней за детьми приехал бургомистр Ордатской волости с полицейскими. Детишек снова арестовали… Ордатские полицаи завезли Дину и Лёника в Шклов, а оттуда отправили в Оршанский концлагерь. Там детей отравили в душегубке».

Две чаши весов

О судьбе двух еврейских девочек несколько лет назад редакции рассказал уроженец деревни Добрейка Виктор Мартинков. Осенью 1941 года немцы вели колонну из гетто на расстрел. Две женщины, улучив момент, вытолкали из колонны дочерей. Днем девочки попрошайничали, чтобы прокормиться, а ночью спали в стогу соломы.

Судьбы девочек сложились по-разному, но с одним трагическим итогом. Одна замерзла в стогу. Вторую – Зину – прятали сельчане, а затем переправили к партизанам. После освобождения Шклова Зину разыскали родственники. Но, увы, девочка вскоре умерла от тифа.

А вот у еврейской девочки из Слуцка, Клары Марьясиной, судьба сложилась счастливо. Она не только выжила в страшные военные годы, но и после войны разыскала своего отца-фронтовика. Ее счастливая история стала возможной благодаря неравнодушию жителей деревни Климовичи Шкловского района, которые, рискуя быть расстрелянными укрывательство еврейки, все вместе спасали незнакомого ребенка.

Писатель Максим Лужанин в статье «Убийцы детей» (1946 год) приводил свидетельства участника кровавой расправы в рогачевском гетто. Тот на суде заявил, что один из эсэсовцев жаловался ему, как неудобно было расстреливать детей, потому что они меньше ростом, чем взрослые. А грудных детей матери старались держать на высоко поднятых руках. Поэтому за один проход автоматной очереди палач не успевал убить всех.

На одной чаше весов – нелюди, для которых убийство детей было обыденным делом, которые упивались их болью и криками. На второй – единство белорусов, готовых отдать свои жизни для того, чтобы жил чужой ребенок, что и перевешивает эту чашу. В 1945 году чаша созидания и любви оказалась несоизмеримо тяжелее чаши уничтожения и ненависти. Сегодня наша общая задача – не допустить, чтобы нацизм был реанимирован ни в какой форме, не допустить, чтобы была попрана наша историческая память, как это происходит на Западе и у наших южных соседей.