… Наталья сидит напротив членов комиссии по делам несовершеннолетних и почти все заседание закрывает лицо руками. Поначалу все ее ответы заключены в легких кивках головы, в которых отчетливо улавливается «да» или «нет». И лишь когда для нее становится очевидным: ей хотят помочь, и готовы дать шанс еще раз попытаться быть мамой для своих детей, а не только женщиной, давшей им жизнь, она начинает говорить. 

Ее история схожа с десятками других, которыми комиссия по делам несовершеннолетних занимается изо дня в день. С некоторыми исключениями, конечно, и финалом, который случается не так часто.

В июле все пятеро детей, из которых старшей дочери13 лет, а самой маленькой – 3, одномоментно признаются нуждающимися в государственной защите. Перед тем, как их заберет скорая медицинская помощь и отвезет для обследования в больницу (что является обязательным этапом в этом случае), родному человеку сквозь слезы они будут кричать только одно – «забери нас, мама!». 

У социальных служб сомнений в том, что решение об изъятии детей из семьи единственно верное, не было вовсе. Первый звоночек прозвенел, когда своим детям Наталья начала предпочитать времяпрепровождение в компаниях, где  без спиртного не обходилось. Дальше – больше. Не совсем понятно, что руководило женщиной, когда она просто перестала выходить на связь: на звонки не отвечала, дверь не открывала. Местоположение детей и их состояние также некоторое время оставалось неизвестным. Бездействовать или медлить было нельзя, к тому же и сама квартира, в которой находились дети, никак не сочеталась со словом «уютная».

После изъятия детей Наталья, что называется, ушла в загул – на контакт с социальными службами не выходила и жизнь свою менять не собиралась. Казалось, еще чуть-чуть, и сойти с пути, ведущего к статусу «социальные сироты» для своих детей, уже не получится.

«Я не по той дорожке пошла. Потом перевернулось что-то, и я поняла, что без них я просто не могу… Одиночество… мне не хватало их шума, смеха, бардака с игрушками», –  скажет чуть позже Наталья, а пока, почти съежившись она обещает членам комиссии, что все изменится. Приглашает их на чай с тортом, заверяя, что теперь встречаться с ней будут только дома, а не на заседаниях комиссии, и ждет, когда озвучат решение, которое изменит ее жизнь еще раз.

Система защиты законных прав детей, главное из которых – проживание в семье, где их любят, и, что еще, важнее, надлежащим образом заботятся, выстроена в стране эффективно. Если у кого-то у субъектов профилактики, а это учителя и воспитатели, сотрудники РОВД и РОЧС, медики, возникнут объективные подозрения, что у ребенка в семье не все хорошо, ее проверят. В случае подтверждения информации ребенка признают находящимся в социально опасном положении и предложат родителям помощь. Бывают случаи, когда само нахождение детей в семье ставит под угрозу не только их физическое и психологическое развитие, но и жизнь, и тогда незамедлительно принимается решение об изъятии их из семьи и признании нуждающимися в государственной защите. И с этого момента у родителей есть 6 месяцев, чтобы доказать, что они способны быть хорошими мамами и папами. Если этого не происходит, дальше следует лишение родительских прав и новый статус для детей – «социальный сирота».

Наталья, осознав, пусть и не сразу, что полгода только кажутся долгими, начала вытаскивать себя из «болота». Перед членами комиссии она  говорит, что первым делом прервала связи со старым кругом общения, а все друзья и подруги остались в прошлом. Благодаря управлению по труду и социальной защите населения устроилась на работу. Погасила долг по оплате жилищно-коммунальных услуг, навела в доме порядок. И постоянно навещала детей.
 
Женщине предоставили возможность снова читать им на ночь сказки, собирать их в школу, каждый день наблюдать за тем, как ее дети взрослеют. Разлука, длившаяся полгода, закончилась прямо в зале заседаний. Приемные родители, учитывая ситуацию и стремление мамы загладить свою вину перед детьми, сами привезли их к ней. Удивление, слезы радости, крепкие объятия и чуть улавливаемый шепот «Мама, я тебя сильно-сильно люблю».

«Это шанс, и вы его используйте. Второго такого не будет. Теперь все зависит только от вас», – эти слова председателя комиссии по делам несовершеннолетних Александра Давыдовича наверняка станут для Натальи маленькой преградой в искушении вернуться хоть на денек к прошлой жизни. 

Оксана Андреева, родитель-воспитатель детского дома семейного типа:

– Мама навещала детей. И было заметно, как они скучали. Поначалу вообще  безумолку рассказывали о ней. Чуть позже немного адаптировались и даже начали называть мамой меня. Но привыкнуть к другой семье это тяжело. Мы всегда радуемся, когда дети возвращаются в родные семьи. Пусть мы стараемся дать им то тепло, заботу, в которой они нуждаются, но все же мама должна быть родной. Эти полгода, проведенные у нас, пусть останутся для них только воспоминанием, а я буду для них  не второй мамой, а просто тетей Оксаной.